Его поэтические строки легки и просты, и оттого крепко берут за сердце. Он удивительный рассказчик
и собеседник: с ним говоришь, как со старым другом. В нем больше жажды и любви к жизни, чем в иных молодых "старичках". Сегодня исполняется 90 лет Крониду Александровичу Обойщикову - награжденному орденами и медалями поэту-фронтовику, прошедшему всю Великую Отечественную, лауреату международных и всероссийских литературных премий, автору свыше двадцати сборников, десятков песен и либретто двух оперетт, почетному гражданину Краснодара, заслуженному работнику культуры России, члену Союза писателей и журналистов РФ. Обойщикову, над силой духа которого не властен его греческий "тезка", бог времени Кронос Про "мерси" и 0,03 процента
Вкуснее Кронида Александровича не скажешь. Вот как начинается его новая книга "Годы. Дороги. Встречи. Автобиографические заметки": "Однажды местный священник сказал моей неграмотной бабушке: "Егоровна, у тебя все - то Иван, то Николай, то Нюся. Давай мы твоим чадам будем подбирать красивые имена, а ты нам - мзду по-божески". Так за сало и яйца, которыми одаривала бабушка слуг господних, у нее появились Геннадий, Кронид, Донат и моя матушка Муза. В Гражданскую войну дядья оказались в разных лагерях - двое воевали в красных отрядах, а Кронид - в Добровольческой армии Деникина. При отступлении через Новороссийск дядя оказался в Греции, на родине имени Кронид.
По статистическому справочнику личных имен, встречавшихся в русских семьях на территории бывшей области Войска Донского, Кронидов в конце позапрошлого века значилось 0,03 процента. Скорее всего, это был один мой дядя. Когда в середине тридцатых годов он с молодой женой-гречанкой Еленой вернулся в Россию, в семье стало уже два Кронида - меня назвали в память о дяде, которого считали погибшим... Мою юную маму взял в жены вдовец Николай Фокин. Как-то в дом бабушки случайно, а может быть, уже намеренно, заглянул молодой инженер, попросил попить. Девушка метнулась и принесла холодной колодезной воды. Инженер выпил и, нежно улыбнувшись, сказал: "Мерси!" Дочь кинулась к матери: "Он еще просит мерси, у нас есть мерси?" Вскоре они поженились".
Кронид Обойщиков родился в станице Тацинской под Ростовом, жил в станице Обливской, потом вместе с матерью и отчимом переезжал: кубанская станица Брюховецкая, Кропоткин, Армавир, Новороссийск. Одно время жил у бабушки Александры Егоровны Сергеевой: набожной, ходившей по казачьим спискам на богомолье в Новый Афон, Киево-Печерскую лавру, Иерусалим.
- Первые стихи я сочинил не в четвертом классе, когда был влюблен в учительницу Любовь Александровну, чей урок о нелегкой дореволюционной жизни горских народов я зарифмовал, а в первом классе. Я читал неграмотной бабушке вслух "Анну Каренину", а она пересказывала жития и укладывала меня спать под лампадкой. Однажды посреди ночи я подошел к подоконнику и набросал несколько строк о Боге, - говорит Кронид Александрович. - Когда я уехал, она выучилась читать, чтобы узнать, чем заканчивается роман Толстого. В августе 1941-го ко мне на фронт пришло письмо, в котором она наказывала "унучэчкам" крепче бить антихриста-фашиста. Комиссар нашей эскадрильи провел по поводу письма собрание, на котором постановили бомбить переправу противника в районе Кременчуга, а бабушке вынести благодарность за подъем боевого духа.
Добавлено (07.02.2011, 13:56)
---------------------------------------------
Прыжок в небо накануне войны
Школьником в Армавире Обойщиков впервые опубликует стихотворение в местной газете и впервые вместе с другом Толей Цыбульниковым прыгнет с парашютом: "Когда подошла наша очередь, самолеты порулили на стоянку. "Это не к добру! Разобьемся мы с тобой", - сказал Цыбульников. Через некоторое время подошла машина, из нее вылез фотокорреспондент, снял нас и уехал. "Предсмертные снимки для родителей", - мрачно буркнул Анатолий. Кронид прыгнет, запев "Широка страна моя родная". Так родится мечта о небе и авиации, которой поэт отдаст двадцать лет жизни. Но прежде чем поступить в Краснодарское военное авиационное училище и в конце 1940 года в звании "самого младшего лейтенанта" прибыть для службы в 211-й ближнебомбардировочный авиаполк Одесского военного округа, поэт поработает счетоводом, лаборантом на элеваторе, грузчиком и приемщиком на каботажной пристани.
- Начало войны я встретил в небе Украины штурманом самолета. Как-то семь наших Су-2 бомбили мост на реке Сейм, чтобы помешать окружению Киева, и с высоты мы увидели, как голые немцы нежатся в жару, не стесняясь, под дождевальными машинами. Поливая их огнем пулеметов ШКАС, мы переживали, что вроде как стреляем в безоружных. Рассказы о зверствах оккупантов стирают любые сомнения: остается лишь любовь к Родине и желание отомстить за муки близких, - вспоминает Кронид Александрович. - В нашем экипаже был худенький парнишка по фамилии Любочка, его маму и сестренку расстреляли на Западной Украине. И вот каждый день садился на поле и пробивал дырки в консервных банках, на все вопросы отвечая: "Военная тайна". Потом выяснилось, что он привязывал их по две-три к авиабомбам, и жестянки издавали такой жуткий вой - почище фашистских звуковых бомб. Когда об этом узнал командир эскадрильи, сначала посадил Любочку на гауптвахту - за нарушение баллистики зарядов, а потом вынес ему благодарность - совсем юному защитнику Отечества, стоящему против всей немецкой военной мощи со своими консервными банками.
Летом 1942-го фронтовые дороги приведут Кронида Александровича и его полк в Заполярье. Его 13-й бомбардировочный полк Советской Армии стал полком двухместных истребителей ВВС Военно-морского флота и вошел в состав сформированной на Северном флоте Особой морской авиационной группы (ОМАГ). В ее задачу входило прикрытие караванов союзников от меридиана острова Медвежий на Дальнем Востоке до портов Мурманск и Архангельск. Прикрывали с неба идущие морской "Дорогой Победы" корабли с оружием и грузами от союзников СССР по антигитлеровской коалиции, а потом и перегоняли самолеты из тыла к Балтике. Там, на бесприютном севере, рождены "Баллада о перегонщиках", утерянная "Черная книга" и немало других стихов.
Там и не только рождалась самая крепкая, фронтовая, дружба. Там, на военных дорогах, случались удивительные встречи. С приезжавшим в их часть выступать сатириком Ардовым: Кронид Александрович получил приглашение заглянуть к нему после концерта со своими стихами, да только пока шел в метель - потерял тетрадь. Там, в освобожденном Ленинграде, весной 1944-го Обойщиков и его товарищи будут смеяться над стрелком-радистом Сеней Каном, занимавшим у однополчан 700 рублей, чтоб купить в комиссионке скрипку Амати: он лишь раз удивит своей игрой товарищей перед тем, как отдаст редкий инструмент на сохранение профессору Столярскому, директору Одесской детской консерватории, эвакуированной на Урал.
Добавлено (07.02.2011, 13:57)
---------------------------------------------
Четверо литературных "крестных"
С 1947 года Кронид Александрович стал постоянно печататься в армейских газетах и журналах. Молодого поэта послали шлифовать свой дар на II Всесоюзное совещание молодых писателей, проходившее в марте 1951 года в Москве. По коридорам редакции "Правды" ходили классики: Пришвин, Твардовский, Асеев, Погодин, Маршак.
- Моими "крестными" в литературе стали прекрасные поэты Сергей Васильев, Вероника Тушнова, Сергей Орлов и критик Виктор Перцов. Васильев, правда, вначале выгнал меня: я опоздал из-за того, что мы всю ночь накануне с флотским поэтом Николаем Букиным, автором песни "Прощайте, скалистые горы", отмечали ее успех, - продолжает Обойщиков. - Позже Васильев дал оценку мне: "Учитесь. "Скелет" поэта в вас есть, нарастите "мясо".
Когда Кронида Александровича и поэта Виктора Иваненко приняли в Союз писателей (три сборника Обойщикова прозаик Григорий Федосеев отвез его знакомой по Дальнему Востоку - поэтессе Римме Казаковой, она и дала рекомендацию), появилась возможность поучиться на Высших литературных курсах: два года учебы, комната в общежитии, стипендия двести рублей. Возраст слушателей был до 35 лет, и офицеры запаса поскромничали... Кронид Александрович - поэт без профильного образования, как сказали бы сейчас, - будет постоянным участником встреч литературных бюро и гостем творческих дач. Он встретит на аллеях Переделкино Эдуарда Асадова и будет священнодействовать, разделывая кубанскую таранку и рыбца под "Жигулевское" и беседу с Владимиром Солоухиным.
Обойщикову не раз будут предлагать осесть в Москве. Он будет колесить по всей стране, от Балтики до целины, пока не осядет на Кубани, где его давно уже издавали. Почти все кубанские композиторы найдут у Кронида Александровича строки для своей музыки: Виктор Пономарев, Сергей Чернобай, Марк Самойлов, Виталий Кеворков, Виктор Захарченко и еще многие. И телефонный звонок Григория Пономаренко с требованием переделать две строчки в песне о Новороссийске - они не нравятся Людмиле Зыкиной - будет заставать Кронида Александровича в дверях перед вылетом в Киев на встречу с читателями. И Обойщиков за время полета напишет семь вариантов строфы, отправив их Григорию Федоровичу телеграфом после посадки.
Очарованный миром странник
Книги Кронида Обойщикова изданы тиражом полтора миллиона экземпляров. Он первым из кубанских поэтов стал писать для детей. Первым зарифмовал вычитанные в газетах байки - и получились "Анекдоты от Кронида". До него никто из местных писателей не делал переводов, а Обойщиков подарил свой слог стихам белорусских, украинских, татарских, польских, карачаево-черкесских поэтов и поэтесс - вышел сборник "Эхо"... Последние годы он издается за свой счет: семь сборников стихов тиражом по тысяче экземпляров, последний из вышедших - прошлогодний "Людям, небу и земле" о героях, войне и Родине.
Любимую поэтическую тему - военную - Кронид Александрович продолжил и в прозе. Еще в 1960-х он занимался розыском по архивам, городам и весям необъятного СССР кубанцев - Героев Советского Союза. О них из-под его пера вышли две книги очерков: "Кубани славные сыны" и "Золотые звезды Кубани". Вместе с Виктором Афанасьевым был сделан документальный фильм к 30-летию освобождения Кубани о военных врачах, о сыне Степана Неустроева.
- Моя вторая большая страсть после поэзии - путешествия: хлебом не корми, а дай постранствовать. Прежде у меня дома висела карта СССР, по которой я отмечал, где был. Ведь нам, летчикам-перегонщикам, надо было на память знать местность в радиусе триста километров от базы. Пока служил, мои радиусы опоясали почти всю страну, - объясняет Кронид Александрович. - Был я и в Финляндии, Швеции, Испании, недавно съездил в Англию по приглашению союзников по северным конвоям - это был пик моего безрассудства, сердечко-то пошаливает. Пока летел из Лондона в Москву, начал новое стихотворение: "Уже не с юношеской прытью, но с той же жаждою страстей нам новых хочется открытий и сумасшедших скоростей".
Его собственные дети-книги порой тоже забирались далеко: например, сборник "Пять песен о небе" побывал в космосе вместе с Геннадием Падалкой. "Если бы мне довелось побывать на орбите, взял бы с собой три книги: "Анну Каренину" в память о бабушке, первую прочитанную мною в юношестве книжку "Макарка-следопыт" писателя Остроумова и, наверное, свой сборник "Людям, небу и земле".
