8 ноября 2010 года, 17:00 Московская область, Горки.
На встрече, приуроченной к 20-летию издания, Дмитрий Медведев обсудил с журналистами «Российской газеты» наиболее острые общественные темы.
Глава государства, в частности, ответил на вопросы о законе «О полиции», отклонении поправок в закон о митингах и расследовании нападения на корреспондента газеты «Коммерсант» Олега Кашина. * * * ВОПРОС: Дмитрий Анатольевич, позвольте задать Вам несколько вопросов.
Первый из них касается недавнего нападения на журналиста «Коммерсанта» Олега Кашина. Как известно, Вы один из первых, кто довольно жёстко отреагировал на это нападение, но общество по прежнему тревожит вопрос – когда журналисты смогут работать спокойно и не опасаться за свою жизнь? Д.МЕДВЕДЕВ: Вы правильно сказали: я сразу отреагировал весьма жёстко, и разговаривал с правоохранительными структурами, и сделал это по вполне понятным причинам.
Дело в том, что журналисты находятся в зоне повышенного риска. Вы знаете, я потом посмотрел тот же самый Твиттер: «Ну, а что Вы не реагируете на другие преступления?». Каждый день в стране происходят преступления. И не только в России, вы знаете, во всех странах это происходит, и очень тяжёлые преступления. Президент реагирует почему-то только на одно из них – и делает это адресно.
«Журналисты – это люди, которые находятся в зоне риска, и государство должно более внимательно относиться к их служебной деятельности. Потому что задача журналиста – рассказывать правду, рассказывать о людях, о событиях в стране – и делать это профессионально и честно».
Я сделал это намеренно именно потому, что журналисты – это люди, которые находятся, как я уже сказал, в зоне риска, и государство должно более внимательно относиться к их служебной деятельности. Потому что задача журналиста – рассказывать правду, рассказывать о людях, о событиях в стране – и делать это профессионально и честно.
Именно поэтому деятельность журналистов, какими бы они, кстати, ни были: правые, левые, умеренных взглядов или радикальных взглядов, – их действия всегда будут вызывать очень разную реакцию. Многим людям не нравится то, что о них говорят и пишут. Политикам многим не нравится, что о них говорят и пишут, и мне, наверное, тоже не всегда нравится то, что говорят и пишут обо мне или о нашей стране.
Но в этом-то и призвание журналистов, чтобы через собственные взгляды, используя собственную аргументацию, собственный авторитет, рассказывать о тех или иных событиях, придавая им субъективную окраску, потому что все мы люди. И для того, чтобы это право было гарантировано, конечно, государство должно самым внимательным образом следить за трудом журналистов и принимать необходимые решения в случае посягательств на здоровье или на жизнь журналистов в большей, может быть, даже степени, чем это касается каких-то других случаев, именно в силу общественной значимости труда журналистов.
Что же касается конкретного весьма печального события, то, к сожалению, действительно, это не первое такое событие, и это показывает, что уровень преступности в нашей стране ещё очень высок. Во-вторых, существуют силы, которые считают, что при помощи таких методов можно заткнуть рот кому угодно – журналисту, политику – и что для решения собственных задач все средства хороши.
Силы эти должны быть установлены. Кто бы ни был причастен к этому преступлению, он будет наказан, независимо от его положения, от его места в общественной системе координат, независимо от других его заслуг, если таковые есть. Если же это какие-то общеуголовные мотивы, то они тоже должны быть доказаны со всей очевидностью следствием по этому делу.
Следствие идёт, я сегодня разговаривал с Министром внутренних дел: они собирают доказательства, занимаются выемкой возможных существующих доказательств, что называется, находящихся вокруг. В общем, что бы там ни считали (я посмотрел уже сегодня публикации, что «не найдут никого»), – найдут, у меня нет никаких сомнений. Такие преступления раскрываются.
Кстати, за последнее время, хоть это и грустная статистика, но их было много раскрыто. Есть резонансные преступления, которые ещё не раскрыты или которые в стадии следствия, но я уверен, что найдут.
Но ещё раз говорю, какие бы силы за этим ни стояли: правые, левые, центральные (а у меня, в общем, складывается впечатление, что это не общеуголовное преступление, судя по почерку, обычно так кошельки не воруют. А раз это так – это уже целенаправленное действие), люди, которые к этому причастны, должны быть изобличены и наказаны.
Пожалуй, всё, что я могу сказать. А вашему коллеге я, конечно, желаю выздоровления. ВОПРОС: Дмитрий Анатольевич, чем обусловлено Ваше решение наложить вето на поправки к закону о митингах: Вас эти поправки не устроили по политическим мотивам или чисто по правовым?
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, право и политика – это, вообще-то, одно и то же, потому что политика должна быть правовой, а право – это всегда выражение чьей-то воли. Поэтому меня эти поправки не устроили по политико-правовым соображениям. Но не все. Скажу откровенно, там есть вещи, которые мне кажутся абсолютно разумными, но есть определённые позиции, которые нуждаются в совершенствовании: они касаются порядка организации такого рода общественных мероприятий.
Поэтому мне бы хотелось, чтобы мы, с одной стороны, принимали выверенные решения, посвящённые конституционным правам наших граждан, чтобы эти решения способствовали общественному порядку, а такого рода мероприятия, митинги, шествия должны проходить, естественно, в рамках общественных процедур, они не должны нарушать общественный порядок. С другой стороны – нормы закона не должны подавлять общественную активность.
Как найти этот баланс – это самое сложное, а задача Президента как раз заключается в том, чтобы установить паритет между мерой свободы и мерой безопасности. На мой взгляд, та версия, которая была принята, содержит позитивные моменты, но она в чём-то эту меру, может быть, меняет. Она должна быть восстановлена. Конкретные предложения я сделаю. |