|
Как у наших чуть не убежал пленный Курт
|
|
| otv | Дата: Вторник, 06.09.2011, 23:32 | Сообщение # 1 |
 Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 296
Статус: Offline
| 19 ноября 1942 г. стартовало наступление наших войск с целью окружить и уничтожить вражескую группировку под Сталинградом. Оно началось прорывом фронта нашими войсками в районе станицы Клетская (это в 20 км на северо-запад от расположения нашей дивизии). Мы слышали отдаленную канонаду, но до сообщения ТАСС о том, что это было начало прорыва, не знали. Через пару дней фронт был прорван в калмыцких степях юго-западнее Сталинграда. 23 ноября обе наступающие группы встретились в районе Калача. Вот тогда-то мы всё узнали из сводки Совинформбюро. Еще 22 ноября был получен приказ о нашем наступлении.
После небольшой артподготовки и бомбежки вражеских позиций мы сравнительно легко прорвали оборону фашистов и устремились в юго-западном направлении. Мы вышли на внешнее кольцо окружения. С основными вражескими силами, пытавшимися деблокировать окруженную группировку, мы не встретились, но сопротивление нашему продвижению все-таки было значительным. Пройдя с боями примерно 80 километров, мы подошли к станице Обливская.
Это была довольно большая станица и железнодорожная станция на дороге, идущей от Сталинграда на запад. Здесь мы задержались почти на месяц. Сопротивление врага было отчаянным. Если до Обливской нам противостояли, главным образом, венгерские и румынские части, то здесь мы столкнулись с привилегированными частями немецкой армии. Дело в том, что под Обливской у немцев был большой полевой аэродром. Его охраняли не только пехотные и механизированные части, но и зенитно-артиллерийский полк. На вооружении этого полка были 20-миллиметровые автоматические пушки, которые стреляли очередями. Хотя аэродром находился на открытой равнине, само летное поле мы не видели, но взлет и посадку могли наблюдать. Это были преимущественно самолеты типа Хеншель-126 — небольшие полуторопланы, внешне очень похожие на наших кукурузников У2, но больше и мощнее. Они штурмовали пехоту, гонялись даже за отдельными солдатами. Причем, они всё время были в воздухе. Когда один садился, то другой взлетал.
|
| |
| |
| otv | Дата: Вторник, 06.09.2011, 23:33 | Сообщение # 2 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 296
Статус: Offline
| Атаки наших пехотинцев отбивались не только пехотой, артиллерией, минометами, но и зенитными пушками, которые, подобно пулеметам, били очередями по нашей наступающей пехоте. Многие атакующие, в том числе и командир 111-го гвардейского стрелкового полка подполковник Семашко, погибли от прямых попаданий зенитных снарядов. Танков у нас не было. Бои за Обливскую начались в первых числах декабря, а окончательно ее освободить мы смогли только 31 декабря 1942 г. при поддержке подошедшего танкового корпуса. Когда мы заняли эту станицу, танкисты ушли дальше в прорыв, а мы стали очищать ее от остатков разрозненных вражеских групп. Сразу появилось много пленных. С одним из них, солдатом-зенитчиком, мне довелось повидаться.
Рота связи расположилась в бывшей школе. В одном просторном классе остановились начальник разведки и начальник связи дивизии. В соседнем классе, где имелся большой стол, несколько широких скамеек, на которых можно было спать, расположились все свободные от дежурства люди. Я был там случайно: пришел к ординарцу начальника связи Дмитрию Байкову, моему бывшему солдату-радисту. Вдруг открылась дверь, и два бравых конвоира под руки вводят пленного. Он был ранен в колено, кое-как перебинтованное. Это был юноша лет двадцати, блондин. Лицо его говорило о сильной боли. Конвоиры сказали, что комдив генерал Пастревич приказал перевязать пленному рану, дать ему стакан водки и продержать под охраной до утра. (Напомню, что это было 31 декабря, когда все хотели хоть как-нибудь встретить Новый, 1943 год).
|
| |
| |
| otv | Дата: Вторник, 06.09.2011, 23:33 | Сообщение # 3 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 296
Статус: Offline
| Перевязывать рану прибыл военфельдшер нашей роты лейтенант медицинской службы Вася Коваленко, а помогать ему стал военфельдшер штаба дивизии лейтенант м/с Лева Ключарев. Это был обаятельный, очень эрудированный человек, родом из Москвы. Пока они обрабатывали и перевязывали рану пленного, вокруг стола собралось много любопытных. Ключарев немного говорил по-немецки, лучше меня, хотя я 9 лет учил этот язык в школе.
После перевязки пленному стало намного легче, и мы попытались его разговорить. Он сказал, что его зовут Курт Веллер. Он охотно отвечал на вопросы о своей семье, о жизни до войны. У него сохранился бумажник, полный фотографий, и он охотно их демонстрировал. Отец его имел небольшой заводик или фабрику. С фотографии отца и матери на нас смотрели самодовольные холеные бюргеры. Брат его служил матросом на одной из подводных лодок. Показал он и фотографии своей девушки. При демонстрации фотографий из бумажника выпал членский билет Гитлерюгенда. На все вопросы о его службе, о номере, расположении и составе его части он ничего не отвечал. Вася сказал ему: «Гитлер капут». Он встрепенулся, лицо его стало красным, и он крикнул: «Сталин капут!» Нам стало ясно, что это за тип.
Старшина принес граненый стакан водки и протянул пленному. Он как-то сник, спросил меня, будет ли он жив? Когда я перевел вопрос, раздался ропот, а Вася Коваленко закричал: «Смотри, дурак!», схватил стакан и на глазах у всех выпил половину. Остаток водки выпил пленный. После этого я ушел и знаю все происшедшее со слов Димы Байкова.
Охрану пленного поручили Диме Байкову и ординарцу начальника разведки дивизии. Все улеглись спать, а они, поделив ночь на две части, приступили к охране. Курт лег на пол и забрался под скамейку, на которой уже кто-то спал. Первым до 3 часов ночи дежурил Дима. Он сидел у стола, держа автомат ППШ заряженным у себя на коленях. В 3 часа ночи пленный запросился по нужде. Дима разбудил второго караульного, и они, поддерживая пленного под руки, вывели его на улицу. Стоял легкий морозец. Снегу было много, но погода была хорошей. Через пару минут они вернулись. Пленный передвигался с трудом, но снова сумел забиться под скамейку.
Дима лег спать, а второй караульный приступил к дежурству. Видя немощность раненого пленного, он решил, что пленник никуда не денется. Сам караульный лег поперек двери, положив ППШ себе под голову, и, естественно, сразу же уснул. Проснулся он часов в 6. Он лежал в полуметре от двери, автомат рядом, но дверь была открыта, и пленного не было. Сразу забили тревогу, всех в доме подняли на ноги. Выскочили на улицу, но там было темно. В глубоком снегу вокруг школы виднелись лишь голые кусты сирени... Вдруг ребята услышали крик: «А-а... а... а...» и хрип. Подскочили к месту, от которого слышались эти звуки. Они увидели пожилого солдата со спущенными штанами, опирающегося левой рукой на карабин, присевшего по большой нужде. Сзади солдата стоял пленный, пытавшийся задушить его руками. Естественно, наши солдаты схватили пленного, освободили обезумевшего от страха солдата. Утром пленного отвели в особый отдел и куда-то увезли.
Леву Ключарева я встретил однажды после войны в Ленинграде, где он учился тогда в Военно-медицинской академии. Дима Бойков примерно через год после описываемого события был направлен по разнарядке в училище связи. Затем он окончил Академию связи и служил до начала 1970-х годов. Дослужился до полковника, после демобилизации ведал гражданской обороной на каком-то предприятии. Мы неоднократно встречались на сборах ветеранов, я даже как-то побывал у него в гостях в г. Балашиха. Умер Дима в начале XXI века.
Эммануил Шляпоберский
ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ, СТИХИ, РАССКАЗЫ
Санкт-Петербург 2009
http://www.emmy-spb.narod.ru/index.html
|
| |
| |
|
